Маяки
Сейчас безопасность навигации обеспечивает GPS. Но раньше эту роль выполняли маяки. До сегодняшних дней в акватории Онежского полуострова сохранилась инфраструктура трёх маяков — Жижгинского, Чесменского и Летне-Орловского. Маячные огни на них зажглись ещё в XIX столетии.
Строительство маяков на Белом море
Первые маяки появились в России в XVIII веке, в петровские времена, на заре становления русского флота. О необходимости строительства маячных огней в Беломорье было впервые сказано в указе Адмиралтейств-Коллегии, датируемом 1729 годом. Документом предписывалось построить маячную башню на Мудьюгском острове. Но этого не было сделано из-за отсутствия специалистов. Первые маячные огни стали появляться только спустя десятилетие на островах Мудьюге, Лебедине, Быкове, Моржове и Бревеннике.
Один из первых проектов беломорских маяков, 1802 год
В 1835 году архангельский мореход Иван Иванович Пашин представил в Главный морской штаб (так называли центральный орган управления Морского министерства Российской Империи) проект сети ключевых маяков по беломорскому побережью. Автор обосновал их местоположение, рассчитал смету расходов на строительство и эксплуатацию.
Пашин утверждал, что «польза маяков должна быть бесценной, кто испытал нужду в оных, тот скажет, что они необходимы в опасных местоположениях».
Спустя три года после представления этого проекта зажёгся маячный огонь на острове Жижгин. В 1899 году был построен Чесменский маяк. Это было одноэтажное каменное здание с башней высотой 15 метров. В июле 1900 года начал действовать маяк на мысе Летний Орлов. Он располагался в железной башне в форме усечённой пирамиды высотой 6,6 м. Кроме маячного огня на маяке установили колокол и ручной ревун для обеспечения навигации в условиях тумана.
На рубеже XIX-XX столетий при содействии Пертоминского Спасо-Преображенского мужского монастыря был учреждён маячный огонь при входе в Унскую губу. Его работу обеспечивали пертоминские монахи. При строительстве новой монастырской гостиницы в 1906 году в её башне, высотой примерно 39 метров, монастырское начальство также запланировало устроить маяк и пункт для метеорологических наблюдений. Однако эта инициатива не была реализована.
По одной из версий Чесменский маяк назван в честь победоносного сражения 1770 года в Чесменской бухте. Командовал российскими войсками граф Алексей Орлов, в честь которого назван Летне-Орловский маяк.
На рубеже XIX-XX столетий при содействии Пертоминского Спасо-Преображенского мужского монастыря был учреждён маячный огонь при входе в Унскую губу. Его работу обеспечивали пертоминские монахи. При строительстве новой монастырской гостиницы в 1906 году в её башне, высотой примерно 39 метров, монастырское начальство также запланировало устроить маяк и пункт для метеорологических наблюдений. Однако эта инициатива не была реализована.
По одной из версий Чесменский маяк назван в честь победоносного сражения 1770 года в Чесменской бухте. Командовал российскими войсками граф Алексей Орлов, в честь которого назван Летне-Орловский маяк.
-
Огни всех маяков в акватории Онежского полуострова имели белый цвет, обозначавший сектор фарватера, безопасный для прохода судов. Два маяка — Жижгинский и Унский, были оснащены постоянным световым сигналом, на Чесменском маяке действовал вертящийся сигнал, на Летне-Орловском — мерцающий.
-
Неповторяющиеся сигналы маяков давали возможность команде судов определять своё местоположение.
-
Маячная башня и дом смотрителя на острове Жижгин в начале ХХ века. Этот маяк впервые начал работу с 1780-х годов. Он был построен английским купцом Уильямом Гомом для безопасной перевозки леса, приобретённого в Онеге.
-
Маяк проработал десять лет, однако спустя десять лет, как Гом прекратил торговлю в России, маяк потушили. Фото хранится в Архангельском краеведческом музее
Обустройство маяков
Дирекция маяков и лоции Белого моря указывала, что «маяки, кроме прямого назначения, всегда готовы оказать помощь, приютить и снабдить провизией лиц, потерпевших кораблекрушение». На Чесменском маяке, например, в первые десятилетия XX века возвели конюшню для маячной лошади, хлев для скота маячника, ледник для хранения продуктов, баню и кладовые.
При Жижгинском маяке построили дом для смотрителя, казарму для прислуги, баню и ледник с кладовыми. При Унском маячном огне располагались монастырские кладовые и амбары, а также жилая бревенчатая изба для приёма пассажиров. При трёх маяках — Чесменском, Летне-Орловском и Унском, действовали станции для спасения на водах.
При Жижгинском маяке построили дом для смотрителя, казарму для прислуги, баню и ледник с кладовыми. При Унском маячном огне располагались монастырские кладовые и амбары, а также жилая бревенчатая изба для приёма пассажиров. При трёх маяках — Чесменском, Летне-Орловском и Унском, действовали станции для спасения на водах.
Обустройство маяков
Дирекция маяков и лоции Белого моря указывала, что «маяки, кроме прямого назначения, всегда готовы оказать помощь, приютить и снабдить провизией лиц, потерпевших кораблекрушение». На Чесменском маяке, например, в первые десятилетия XX века возвели конюшню для маячной лошади, хлев для скота маячника, ледник для хранения продуктов, баню и кладовые.
При Жижгинском маяке построили дом для смотрителя, казарму для прислуги, баню и ледник с кладовыми. При Унском маячном огне располагались монастырские кладовые и амбары, а также жилая бревенчатая изба для приёма пассажиров. При трёх маяках — Чесменском, Летне-Орловском и Унском, действовали станции для спасения на водах.
При Жижгинском маяке построили дом для смотрителя, казарму для прислуги, баню и ледник с кладовыми. При Унском маячном огне располагались монастырские кладовые и амбары, а также жилая бревенчатая изба для приёма пассажиров. При трёх маяках — Чесменском, Летне-Орловском и Унском, действовали станции для спасения на водах.
Маячные служители
Работу маяка обеспечивал смотритель. Его основной обязанностью являлось круглосуточное поддержание маячного огня и обеспечение исправности оборудования. В подчинении смотритель имел маячных служителей, один из которых был его заместителем. На Жижгинском маяке работу морского огня до 1861 года обеспечивали «нижние военные чины», матросы. В пореформенное время они постепенно были заменены на вольнонаёмных работников. Прислуга маяка состояла из шести человек, в том числе одной женщины. С 1887 по 1914 годов должность смотрителя занимал Ефим Иванович Ратманов. С фамилией Ратмановых связана почти полувековая история Жижгинского маяка. После смерти Ратманова «смотрительскую вахту» принял его сын Леонид, а в 1919 году — другой сын Михаил. Младший сын Георгий, ставший известным полярным гидрологом, тоже несколько лет работал на маяке служителем и помощником смотрителя.
-
Первым смотрителем Летне-Орловского маяка в начале XX века был назначен Ф. С. Лукичёв. В помощь ему предоставили младшего служителя. В 1901 году в состав маячной прислуги включили женщину для выполнения бытовой работы. В 1916 году смотрителем на маяк прибыл Петр Поликарпович Серебренников, проработавший в этой должности до начала 1920-х годов.
-
Служителей в это время было до четырёх человек. Также на маяке проживали дети смотрителя. Ревизия Летне-Орловского маяка, проведённая Комиссией Военно-морского управления летом 1920 года, показала, что «маяк, жилые дома и службы при них содержатся в образцовом порядке и чистоте».
-
Первым смотрителем
Летне-Орловского маяка в начале XX века был назначен Ф. С. Лукичёв. В помощь ему предоставили младшего служителя. В 1901 году в состав маячной прислуги включили женщину для выполнения бытовой работы. В 1916 году смотрителем на маяк прибыл Петр Поликарпович Серебренников, проработавший в этой должности до начала 1920-х годов. -
Служителей в это время было до четырёх человек. Также на маяке проживали дети смотрителя. Ревизия Летне-Орловского маяка, проведённая Комиссией Военно-морского управления летом 1920 года, показала, что «маяк, жилые дома и службы при них содержатся в образцовом порядке и чистоте».
Работу Чесменского маяка обеспечивали смотритель и четыре служителя, среди которых была одна женщина. Первым маячником был выходец из деревни Пушлахта Рудин (имя не известно). Служители были заняты на маяке только во время навигации — с апреля по ноябрь. В остальное время работу маяка обеспечивал только смотритель.
Работу Унского маячного огня обеспечивал Пертоминский Спасо-Преображенский мужского монастыря. После закрытия обители в 1920 году работники маяка назначались Дирекцией маяков Белого моря. Интересно, что в 1922 году в Управление по обеспечению безопасности кораблевождения на северных морях поступило заявление бывшего пертоминского монаха Леонида Окулова, просившего принять его на должность служителя, так как он выполнял эту работы на маяке в течение восьми лет.
-
Работу Чесменского маяка обеспечивали смотритель и четыре служителя, среди которых была одна женщина. Первым маячником был выходец из деревни Пушлахта Рудин (имя не известно). Служители были заняты на маяке только во время навигации — с апреля по ноябрь. В остальное время работу маяка обеспечивал только смотритель.
-
Работу Унского маячного огня обеспечивал Пертоминский
Спасо-Преображенский мужского монастыря. После закрытия обители в 1920 году работники маяка назначались Дирекцией маяков Белого моря. Интересно, что в 1922 году в Управление по обеспечению безопасности кораблевождения на северных морях поступило заявление бывшего пертоминского монаха Леонида Окулова, просившего принять его на должность служителя, так как он выполнял эту работы на маяке в течение восьми лет.
Лопшеньгский световой знак.
Фото Евгений Мазилов
Фото Евгений Мазилов
Появление возможности передачи сигнала в автоматическом режиме отменило необходимость постоянного присутствия персонала маяка. Для целей навигации начали строить световые знаки.
Сейчас это железобетонные конструкции. Но поначалу они очень напоминали башни маяков.
Именно поэтому световые знаки неподалёку от Лопшеньги и в Летнем Наволоке по ошибке называют маяками.
Сейчас это железобетонные конструкции. Но поначалу они очень напоминали башни маяков.
Именно поэтому световые знаки неподалёку от Лопшеньги и в Летнем Наволоке по ошибке называют маяками.
